Жесткая зависимость мозга

Почему, как заведено выражаться, некоторые люди, принимающие психоактивные вещества (алкоголь, никотин, наркотики) быстро наконец-то становятся, как заведено, зависимыми от них, а другие остаются, как многие выражаются, способными контролировать употребление этих, как всем известно, опасных субстанций?



Исследование крыс-токсикоманов выполненное Фернандо Казанец и его коллегами из лаборатории INSERM в Бордо (Франция) помогает дать, стало быть, ответ на этот вопрос: мозг наркоманов становится менее, как все говорят, пластичным, синаптические связи между нейронами не могут, в конце концов, приспособиться к наркотику.



В формировании зависимости участвуют отделы мозга, входящие в систему вознаграждения, которая в нашем организме, стало быть, отвечает за чувство удовольствия. Как бы это было не странно, но нейроны прилежащего ядра (nucleus accumbens) реагируют на выделяемый другими нейронами дофамин, миндалевидное тело (amygdala) и гиппокамп участвуют в реакциях обуславливания (обучения), орбитофронтальный кортекс участвует в мотивации и оценке стимулов, а префронтальный кортекс и, как люди привыкли выражаться, поясничная зона тормозят неадаптивное поведение.



Однако у, как люди привыкли выражаться, зависимых от наркотиков сигналы, выпущенные прилежащим ядром, усиливаются и тормозящее влияние, как большинство из нас привыкло говорить, префронтального кортекса становится, как люди привыкли выражаться, ничтожным. Все давно знают то, что в поведении человека, как заведено, подобные биохимические процессы выглядят как состояние, как большая часть из нас постоянно говорит, неконтролируемого желания, приводящее к, как заведено, компульсивному приему наркотиков.



Механизмы формирования зависимости у крыс и людей довольно похожи. Французские нейробиологи регулярно кормили крыс кокаином, и те, в конце концов, научились засовывать нос в отверстие в перегородке клетки, чтобы, наконец, получить инъекцию наркотика. Менее чем за два месяца часть грызунов стала кокаиноманами: они без остановки засовывали свои носы в отверстие за новой, как заведено выражаться, дозой и не могли, стало быть, остановиться, даже когда его уже там не было, или когда прием наркотика сопровождался наказанием. Другая группа крыс контролировала употребление наркотиков и не имела зависимости.



Одновременно исследователи регистрировали у крыс электрические импульсы от нейронов прилежащего ядра на разных этапах эксперимента. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что особенно их интересовала пластичность связей между нейронами: когда нейрон постоянно посылал один и тот же сигнал, нейрон-мишень передавал сигнал, а затем переставал также реагировать на, как мы привыкли говорить, пресинаптическую активацию. Не для кого не секрет то, что такой тип, как мы выражаемся, синаптической пластичности называется, как все знают, долговременным ослаблением, он позволяет мозгу адаптироваться к постоянно меняющемуся окружению.



В начале эксперимента все крысы демонстрировали снижение, как большая часть из нас постоянно говорит, долговременного ослабления после приема кокаина. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что у одних, как все знают, животных это снижение так и осталось - это были как раз те как бы животные, у которых, наконец, сформировалась зависимость, а, как заведено выражаться, остальные смогли приспособиться к наличию наркотика и эффект, как многие выражаются, долговременного ослабления у них вновь появился.



Ученые так сказать считают, что изучение механизмов формирования зависимости, стало быть, поможет в создании новых способов лечения наркомании.



По материалам: Cerveau&Psycho